1
Обычная пехота и танки гораздо лучше отвечают потребностям современной войны, чем элитные спецподразделения. Рассчитывать на «зеленые береты» было бы слишком опрометчиво. По крайней мере, именно к таким, казалось бы, парадоксальным выводам пришли американские военачальники. С чем связан подобный вывод и насколько он применим к российским реалиям?
США слишком часто привлекают элитные спецподразделения для решения своих военных задач. Такую озабоченность высказал один из высокопоставленных командующих корпусом морской пехоты на недавнем специальном симпозиуме по спецоперациям в городе Тампа, штат Флорида (где находится штаб-квартира Командования сил специальных операций США). «Нельзя заставлять отвертку выполнять работу молотка», – заявил военный, которого цитирует американский портал National Interest.
Издание также ссылается на мнение генерал-лейтенанта Уильяма Бейдлера, командующего самым задействованным подразделением армии США – морскими силами Центрального командования. Бейдлер считает: американское руководство сильно увлеклось практикой привлечения «морских котиков», «зеленых беретов» и рейнджеров (силы специального назначения и элитное подразделение глубинной разведки). А это заставляет пренебрегать возможностями других подразделений, полагает генерал-лейтенант.
В последние годы эти подразделения, которые считаются «лучшими, хорошо обученными боевыми единицами», используются для выполнения задач, не входящих в сферу их компетенции. Так, например, подразделение «зеленых беретов», или команда «А», состоящая из 12 человек, не способна в одиночку тягаться с танковым подразделением. Оптимальным оружием против такого противника будут собственные танки, отмечает National Interest. Пентагон должен пересмотреть подход к привлечению вооруженных сил, полагает издание.
Главный инструмент войн нового поколения
Подобный приоритет «отвертки» перед «молотком» укладывается в концепцию «войн четвертого поколения». Ее суть была сформулирована еще в конце 1989 года теоретиком Уильямом Линдом и группой высокопоставленных американских военных в программном тексте «Меняющееся лицо войны: четвертое поколение». Утверждалось следующее: предыдущий, третий, тип войн подразумевал действия больших войсковых группировок с целью окружения противника и отрезания его от коммуникаций (главный тип вооружений – танки и авиация). Война четвертого поколения подразумевает отход от традиционной картины фронтов, наступлений, окружений и т. д. – в пользу серий из операций, которые ведутся небольшими мобильными группами, хорошо экипированными и способными действовать автономно.
Более свежие теории, в частности разные варианты гибридных и «бесконтактных» войн, не исключали главного: роль основной ударной силы «на земле» выполняют мобильные группы профессионалов, оптимально – силы специальных операций (или, в случае «опосредованных войн», частные военные компании).
Американские эксперты считают примером операций нового типа действия Российской армии во время событий в Крыму. После 2014 года в западных источниках появился термин «доктрина Герасимова» – по имени действующего начальника Генштаба РФ Валерия Герасимова, посвятившего программную статью принципам войн нового типа.
Но можно ли сказать, что и в современной Российской армии в период после «крымской весны» и сирийской операции присутствует тот же тренд, на который жалуются американские военные?
Сирийская операция продемонстрировала разумный баланс
«У нас такого перекоса нет», – полагает военный эксперт Алексей Леонков. «Сейчас в Минобороны в основном возобладали практики, – отмечает эксперт в беседе с газетой ВЗГЛЯД. – Большинство командующих округов и нижестоящих военачальников прошли боевую практику в Сирии, где на реальных примерах они поняли тактику ведения современного боя с использованием различных подразделений, в том числе и сил специального назначения».
Очень велик искус поставить на элитные спецподразделения, потому что современные войны становятся более мобильными и быстрыми, отмечает Леонков. «А одно из преимуществ таких небольших специальных отрядов перед армейскими гарнизонами – они более мобильны. Но по огневой мощи они уступают. То есть если спецназ или ЧВК войдут в стычку с регулярной армией, то результат будет не в их пользу», – объяснил эксперт.
По мнению эксперта, необходим баланс применения сил в руках умелого военачальника, так как нет универсального оружия, которое решит все проблемы. «Сейчас общевойсковой бой – это грамотное комбинирование тех сил и средств, которые есть у военачальника», – указал он.
Операция в Сирии продемонстрировала такой разумный баланс, полагает Леонков. «Вклад спецназа в операцию в Сирии, конечно, есть. Но есть простые цифры. На долю ВКС пришлось 55 процентов нагрузки, на сухопутные войска – 45 процентов, из них на силы спецопераций – около одного–двух процентов. Но при этом они были важным элементом, особенно в вопросах разведки и целеуказания», – полагает собеседник.
Без «больших батальонов» не обойтись
По мнению экспертов, рано говорить, что современная война превратилась в некое состязание инструкторов, спецназа и наемников. Решить конфликт «за два часа силами одного парашютно-десантного полка» по-прежнему крайне затруднительно. Есть мнение, что в мелких, локальных конфликтах, которые сейчас ведут американцы, необходимы именно спецподразделения, поскольку они якобы способны решить «что-то радикальное», однако это не так, заметил в комментарии газете ВЗГЛЯД военный эксперт Виктор Мураховский.
«Силы спецопераций предназначены для выполнения узкого круга задач. Они не могут заменить собой пехоту, танки, артиллерию. Не могут решить исход даже общевойскового боя. Они в лучшем случае могут повлиять на какие-то тактические эпизоды», – пояснил Мураховский.
Эксперт напомнил, что изначальное предназначение спецподразделений – решать такие узкие спецзадачи в ходе общевойсковой операции. «А когда они начинают их решать, не поддержанные общевойсковыми подразделениями, эффективность резко падает», – указал собеседник.
Алексей Леонков в качестве примера привел советскую кампанию в Афганистане. «Когда брали дворец Амина, были задействованы специальные войска. Они взяли его, а что дальше? А дальше пришлось вводить регулярные войска, спецподразделения не могли удержать всю страну», – отметил он.
Формат гибридных войн никуда не исчез, но «как только дело зайдет о непосредственной угрозе военной безопасности страны, тут кроме как общевойсковыми соединениями решить такие вопросы невозможно», резюмирует Мураховский. Он полагает, что в Российской армии «подготовке общевойсковых формирований уделяется достаточное внимание».
Никита Коваленко, Михаил Мошкин
