0
Один из крупнейших английских историков Арнольд Тойнби обратил внимание на характерную черту империй — они всегда стремятся к расширению. Даже, когда начинают разрушаться.
Складывается парадоксальная ситуация, когда угасающая на глазах империя жадно пытается продлить свою жизнь. Она не старается навести порядок в системе управления, реформировать экономику, улучшить социальную сферу. Погибая, она выбирает самоубийственный метод «спасения»: растрачивает последние силы на то, чтобы присоединить к себе новые территории. Подобно тому, как умирающее тело пытается влить в себя новую кровь.
Так было с Римской империей. Когда варвары уже штурмовали Священный город, она пыталась продолжить экспансию на плодородные земли Ближнего Востока.
Так было с империей Карла Великого. Охваченная междоусобными войнами, которые привели к ее расколу на несколько частей, она осуществляла походы на богатые славянские земли за Эльбой.
Так было со «Священной Римской империей». Раздираемая войной между католиками и протестантами, она старалась расширить свое влияние на Балканы — регион, имеющий стратегически важное торговое значение.
Так было с империей Наполеона Бонапарта. Завязнув в Испании, победитель при Аустерлице и Фридланде пытался завоевать безграничные просторы России.
Так было с Третьим рейхом. В то время когда армия Паулюса капитулировала на берегах Волги, немецкий Генштаб разрабатывал план по захвату Швеции и Швейцарии — финансовых центров Европы.
Так происходит и сейчас.
Европейский союз, теряя в результате Brexit Великобританию, тянет свои руки к Востоку.
Впрочем, такая политика — с помощью внешней экспансии компенсировать внутренний кризис — стала характерной чертой Европейского союза с самого начала. Даже его появление едва не завершилось распадом.
Это произошло в феврале 1986 года, когда в Люксембурге был подписан Единый Европейский акт о создании единого европейского рынка и единого правового пространства. Против этого документа сразу же выступила Ирландия. Верховный суд Республики Эйре фактически заблокировал ратификацию документа. Лишь спустя почти полтора года этот кризис удалось погасить с помощью уступок. Однако произошло это фактически против воли самих ирландцев. На общенациональном референдуме лишь 31% всех избирателей поддержали Единый Европейский акт.
Чтобы скрыть эту манипуляцию, европейские политики торжественно объявили о «первом этапе расширения» еще только проектируемого Евросоюза — приняли в Евросообщество Испанию и Португалию.
Предполагая противоречия на следующем этапе, сделали так, чтобы он совпал с крупнейшим геополитическим успехом Запада. 8 декабря 1991 года в Беловежской пуще прекратил свое существование Советский Союз. А уже 9?10 декабря в Маастрихте Европейский совет парафировал Договор о создании Европейского союза (был подписан 9 февраля 1992 года), т.е. формировании валютного объединения.
Но внутренний конфликт все равно возник. Против ратификации документа выступили сразу три страны — Франция, Дания и Соединенное Королевство. Чтобы отвлечь внимания от нового противостояния, пришлось в срочном порядке оформлять документы о присоединении к ЕС Австрии, Финляндии и Швеции.
Каждый следующий этап формирования Европейского союза неизменно вызывал очередной кризис. Создание единой таможенной (шенгенской) зоны — кризис. Образование единых судебных инстанций — кризис. Принятие Конституции ЕС вообще было провалено из-за отказа сразу восьми стран.
И вновь на фоне внутренних противоречий обратились к идее расширения Европейского союза. Так, в 2004 году присоединили Польшу, Чехию, Словакию, Венгрию и страны Балтии. В 2007 году — Румынию и Болгарию.
С большим трудом удалось завершить политическое и институциональное оформление ЕС только Лиссабонским договором 2007 года. Однако в ходе его формирования пришлось пойти на такое количество уступок, чтобы сгладить противоречия, что в результате сразу же возникла потребность в реформировании единых европейских институтов.
Инициировав эту реформу в 2013 году и столкнувшись с очередным противостоянием, вновь обратились к идее расширения на Восток.
Последнюю из «инициатив» озвучил глава украинского внешнеполитического ведомства Павел Климкин в статье для «Украинской правды». Оказывается, после ратификации Соглашения об ассоциации с Украиной, ЕС намерен использовать Киев для проникновения на энергетический рынок России.
Сценарий следующий. С одной стороны, западные юридические агентства активизируют помощь Киеву в подготовке и подаче различных судебных исков против Российской Федерации, а также отдельных госкорпораций («Газпром» и др.). Цель — добиться ареста зарубежных активов России. С другой стороны, ЕС выступает в роли переговорщика. Предлагает Москве сделку: снятие ареста с ее зарубежных активов в обмен на уступку части нефтегазовых запасов Сибири и Заполярья.
Однако даже в случае успеха этого очередного «Drang nach Osten», отвлечь внимание от существующих внутри Евросоюза проблем не удастся.
Главная из проблем вызвана тем, что присоединение новых стран всегда имело узкие политические цели. За счет внешней экспансии старались скрыть институциональную слабость и внутренние противоречия ЕС. При этом каждый раз отбрасывали в сторону экономическую целесообразность. Включали в свой состав страны с все более низким уровнем развития. Происходило количественное расширение, а не качественное.
Еще одной проблемой стало ментальное различие народов Европы, а также отличие их исторических и культурных традиций. Это было причиной внутренних конфликтов в момент создания европейского объединения. А после присоединения восточноевропейских стран ментальная разница стала еще более огромной. Искусственно попытались объединить не соединимое.
Искусственное объединение, стремящееся к неразборчивому расширению, растрачивает свои силы на слаборазвитые регионы, которые сами по себе не могут принести ему серьезной выгоды. Делает ЕС это в тот момент, когда сам находится в состоянии полураспада.
Тем самым рискует заслужить славу империи, которая исчезла, так и не завершив процесс своего формирования.
Юрий Городненко
Фото: Imago/TASS
